Вопрос: Министр Мирзоян, после успешного завершения мирных переговоров в прошлом месяце Ваше министерство иностранных дел выступило с заявлением, в котором говорилось, что мирное соглашение готово к подписанию. Только что Вы услышали от Вашего азербайджанского коллеги ряд озабоченностей, которые выражает Баку перед подписанием этого Соглашения. Готов ли Ереван учитывать эти озабоченности? И есть ли у Вас, со своей стороны, какие-либо вопросы или замечания к Соглашению? 

Арарат Мирзоян: Спасибо большое за приглашение. Я также хотел бы присоединиться к своему коллеге и выразить признательность организаторам этого выдающегося дипломатического форума. 

Что касается вашего вопроса — это вопрос подхода. Я не считаю, что чрезмерное углубление в прошлое является сейчас конструктивным шагом, способным привести нас всех к продуктивным и взаимовыгодным решениям.

Я бы предпочел сосредоточиться на настоящем и будущем. Потому что если мы зациклимся на препятствиях, на вопросах истории, если мы начнем обсуждать, кому принадлежали те или иные территории сто лет назад, или кто причинил больше страданий представителям другой национальности — я полагаю, мы вновь окажемся втянутыми в конфликт. Между тем, стремление правительства Армении и народа Армении, по крайней мере с нашей стороны, заключается в установлении прочного мира в нашем регионе, включая — и в первую очередь — урегулирование отношений с Азербайджаном. 

Вы абсолютно правы: нам удалось, после длительных переговоров, согласовать текст проекта мирного соглашения, и мы также незамедлительно предложили начать консультации по определению места, даты и формата подписания этого Соглашения.

Отвечает ли согласованный текст мирного соглашения на все возможные вопросы? Конечно же, нет. И, полагаю, не существует ни одного соглашения в мире, которое охватывало бы абсолютно все аспекты и закрывало бы все возможные темы. Это — основа, это — начало отношений. Безусловно, остается множество нерешенных вопросов. Мы готовы продолжать обсуждение всех тем и исследовать новые возможности для сотрудничества, поскольку это лишь отправная точка. Следует отметить, что в согласованном тексте предусмотрено создание двусторонней комиссии, которая займется оставшимися вопросами, включая, скажем, толкование тех или иных положений Соглашения, а также обсуждение любых потенциальных вопросов. И снова — это вопрос подхода, вопрос решительности.

Что мы, как министры иностранных дел, предлагаем нашим обществам во время этой дискуссии? Что мы, как государства, предлагаем региону и миру? Возвращение к прошлому или построение совместного будущего и процветания для наших граждан? Мы убеждены, что все необходимые предпосылки для подписания Соглашения уже имеются. Это шанс начать новый этап диалога, новый уровень или, если угодно, открыть новую эру мирных отношений и процветания на Южном Кавказе и за его пределами, в более широком региональном контексте. Таков наш подход.    

Министр Байрамов говорил о конкретных условиях или предварительных условиях. Речь, в частности, о структурах Минской группы. Мы уже неоднократно заявляли о своей готовности начать процесс роспуска этих структур. Их можно распустить тогда, когда конфликта больше нет. И здесь встает интересный вопрос: есть ли у нас сейчас конфликт или нет? На деле — де-факто конфликта нет. Однако на бумаге у нас до сих пор нет подписанного и ратифицированного соглашения о мире и установлении межгосударственных отношений.

Мы можем и дальше продолжать философские рассуждения на эту тему, но решение, по крайней мере для нас, очевидно. Мы должны подписать Соглашение, институционально положить конец этому конфликту и в тот же день, если хотите, буквально в течение десяти минут, подписать один документ за другим. И я даже не настаиваю на том, какой из них должен быть первым. Давайте подпишем мирный договор, давайте подпишем совместное обращение к государствам-членам ОБСЕ или в Секретариат о роспуске соответствующих структур. Давайте создадим двустороннюю комиссию, о которой я уже говорил, и начнем обсуждение всех возможных вопросов.

Министр Байрамов также упомянул Конституцию Армении. Хорошо, если хотите, я скажу. У нас есть обеспокоенность в отношении Конституции Азербайджанской Республики, и мы говорим об этом не ради симметрии или формального уравновешивания позиций. Мы поднимаем этот вопрос не для того, чтобы продемонстрировать якобы взаимную обеспокоенность. Я могу объяснить. Конституция Азербайджанской Республики содержит отсылку к Акту о независимости — документу, в котором нынешний Азербайджан провозглашает себя правопреемником Первой Азербайджанской Республики. А мы все знаем, что Первая Азербайджанская Республика провозгласила суверенитет над территориями, значительно превышающими границы нынешнего Азербайджана, включая, насколько мне известно, около 60% современных суверенных территорий Армении.

Так что, снова — все зависит от подхода. С чего мы начинаем? Мы должны получить ответы на все возможные вопросы, и лишь после этого устанавливать отношения? Или мы строим дальнейшие шаги на том, чего уже удалось достичь? Ведь у нас действительно беспрецедентная ситуация: прошу обратить на это особое внимание, Армения и Азербайджан согласовали текст Соглашения, в котором взаимно признают территориальную целостность друг друга в границах, существовавших на момент распада Советского Союза. Это одно предложение дает ответы на множество вопросов и снимает немало опасений. Мы собираемся опираться на этот осязаемый, исторически важный результат или будем подрывать его, вновь вынося на переговорный стол все новые и новые вопросы? Это может превратиться в бесконечный процесс. Мы ориентируемся на будущее или на прошлое? Вот в чем суть.

Вопрос: Итак, министр Мирзоян, создается впечатление, что Вы выступаете за подписание Соглашения с последующей проработкой оставшихся вопросов. Однако мы услышали, как министр Байрамов упомянул тот самый конституционный аспект, о котором Вы только что говорили — а именно, что в Конституции Армении содержится положение о том, что Карабах является частью Армении. Признаете ли Вы, что это может вызывать обеспокоенность у Баку?

Арарат Мирзоян: Большое спасибо за этот вопрос. Хочу официально заявить, и наша Конституция — это открытый, общедоступный документ, вы можете проверить и, если я ошибаюсь, поправить меня, но уверяю вас — я не ошибаюсь: в Конституции Республики Армения нет ни одного положения, утверждающего, что Карабах является частью Армении. Ни одного. Напротив, как я уже отметил, у нас есть собственные обеспокоенности в отношении Конституции Азербайджана. Но почему мы не поднимаем этот вопрос постоянно? Потому что в самом тексте Соглашения содержатся четкие положения. Одно из них — это взаимное признание территориальной целостности сторон в формулировке, полностью приемлемой как для вас, так и для нас, поскольку она согласована. Кроме того, в Соглашении предусмотрено, что ни одна из сторон не может ссылаться на свое внутреннее законодательство в целях оправдания невыполнения положений Соглашения. То есть этот вопрос действительно урегулирован. А самый прямой и эффективный путь закрыть все возможные вопросы, преодолеть все препятствия и устранить все опасения — это подписание и ратификация данного Соглашения.

Вопрос: Готово ли ваше правительство рассмотреть возможные изменения в Конституции, даже если это может быть непопулярным внутри страны?

Арарат Мирзоян: Еще раз благодарю за возможность ответить на комментарий моего коллеги. Итак, если углубиться в юридические или, скажем, юридически точные детали, то я сейчас дам очень краткое пояснение. Как вы знаете, действительно, в преамбуле нашей Конституции содержится ссылка на Декларацию о независимости. Однако с юридической точки зрения обязательную силу имеют лишь те положения Декларации о независимости, которые дословно воспроизводятся в основном тексте Конституции.

Предложение, которое вызывает обеспокоенность у наших коллег из Азербайджана, не цитируется в нашей Конституции. В ней содержится лишь общая ссылка на Декларацию о независимости, где говорится, что, основываясь на этой Декларации, народ Армении заявляет то-то и то-то, и далее следует основной текст Конституции. Таким образом, еще раз подчеркиваю: с юридической точки зрения в мире существует только один орган, который имеет право толковать и комментировать нашу Конституцию — это Конституционный суд Республики Армения.

И в прошлом сентябре наш Конституционный суд дал заключение по другому документу, подписанному между Арменией и Азербайджаном – это было положение о совместной работе соответствующих комиссий по делимитации. В этом положении указано, что делимитация осуществляется на основе Алма-Атинской декларации, в которой, по сути, повторяется та же формулировка: границы между сторонами являются теми же границами, которые существовали между нами, как союзными советскими республиками, на момент распада Советского Союза. Так вот, в прошлом сентябре наш Конституционный суд заявил, и это публичный документ, что данный принцип, принцип границ, который также означает отсутствие территориальных притязаний за пределами этих границ, полностью соответствует нашей Конституции. И точка.

Таким образом, если теперь мы подпишем этот договор, то в процессе его ратификации он снова будет направлен в Конституционный суд. И если наш Конституционный суд вновь подтвердит, что данный документ соответствует нашей Конституции, это будет еще одно доказательство того, что вопрос урегулирован, рассмотрен и никаких препятствий не существует. Если же, теоретически, Конституционный суд скажет что-то иное – это будет уже другая ситуация. Мы вернемся к вам, и тогда уже обсудим другие возможные варианты. Вот и все.

Но, опять же, все упирается в политическую волю. Это вопрос ориентации, вопрос того, на чем мы сосредоточены. Мы строим мир, мы собираемся использовать открывающиеся возможности, или же мы собираемся закрыть процесс, имея опасения? Если у нас действительно есть воля воспользоваться возможностями — мы найдем путь

Вопрос: Учитывая, насколько хрупким остается доверие, существуют ли, на Ваш взгляд, способы, с помощью которых армянское руководство могло бы гарантировать своих партнеров в Баку, что текущий курс Армении является необратимым — даже в случае изменения внутренней политической ситуации или изменения политической обстановки в регионе? 

Арарат Мирзоян: Это было интересное наблюдение, благодарю Вас. Разумеется, я могу согласиться с некоторыми подходами и соображениями, а с другими нет, но в одном моменте Вы были абсолютно точны: армянское общество действительно ощущает уязвимость — в первую очередь в сфере безопасности, но также и в вопросах экономического сотрудничества и закрытых границ. Обычный гражданин Республики Армения может в течение одного дня услышать от своего правительства несколько заявлений — заявления, подтверждающие приверженность повестке мира, предложения о построении добрососедских отношений, об открытии границ, о завершении эпохи вражды в регионе и начале новой эры.

И мы все помним, что остаются крайне чувствительные вопросы. Раны еще очень свежи, и говорить о возможном сотрудничестве непросто. Но в повседневной жизни обычный гражданин Республики Армения может видеть и слышать в новостной повестке многочисленные заверения по этой теме. В то же время, в тот же самый день, этот же гражданин может услышать и целый ряд угроз — включая угрозы применения силы, отказа от признания территориальной целостности, а также заявления, содержащие притязания на международно признанную территориальную целостность Республики Армения со стороны Азербайджана. Эти заявления звучат на уровне депутатов парламента, в СМИ, тесно связанных с государственными структурами, а также со стороны высокопоставленных должностных лиц. Так что это ощущение угрозы — оно витает в воздухе.

У нас есть выбор — у нас, у наших азербайджанских друзей, у грузинских друзей, у турецких друзей. Мы можем ждать еще сто или двести лет, чтобы убедиться, что изменения действительно необратимы. А можем начать процесс — заложить один кирпич, затем еще один, и еще один, и таким образом построить мирный регион, создать пространство для сотрудничества: энергетические проекты, транзитные инициативы. Вы затронули тему воздушного сообщения — я мог бы подробнее остановиться и на этом. Существует множество форматов сотрудничества, и я убежден, что Грузия может сыграть здесь ведущую роль. Мы можем связать между собой не только общества Армении и Азербайджана, но также Грузии и Турции.

Мы живем в 21 веке. И снова — суть, я надеюсь, точно выражаю эту мысль — в выборе. Можно ждать еще двести лет, а можно начать укладывать кирпичи и выстраивать прочную стену. Мы выбираем сотрудничество. Но мы не можем сотрудничать сами с собой. На другой стороне должна быть страна-сосед, готовая к сотрудничеству с нами.

Например, и я постараюсь не звучать излишне идеалистично и избегать излишней конкретики, приведу один пример. Мы недавно сделали предложение Азербайджану по вопросу транспортного сообщения: согласно нашей инициативе, они получают доступ к нашей железнодорожной инфраструктуре, а мы — к их региональной железнодорожной сети. Мы понимаем, что существует участок протяженностью около 45 километров на юге Армении, возможно, и очевидно, это кратчайший путь для соединения двух частей Азербайджана. Мы предложили использовать современные технологии: электронные сканеры, позволяющие обойтись без физического досмотра грузов, электронные декларации, которые могли бы обмениваться между соответствующими ведомствами. Все это позволило бы обеспечить максимально оперативный транзит. Мы представили вполне конкретное предложение — никакого положительного ответа. Возможно, у них есть обоснованные опасения — я не знаю, но, в конечном итоге, это вопрос выбора.